Атмосферу предперестроечных лет трудно воссоздать в наши дни. Русский мир разительно изменился. Но рано или поздно историкам придется всерьез взяться за этот труд, и тут Сумма (Сумма. За свободную мысль. Изд-во журнала Звезда, СПб, 2002) сослужит им неоценимую службу.
Суммой, или Сигмой (по математическому символу Σ, вынесенному на обложку), назывался машинописный реферативный журнал, выходивший в Ленинграде в 1979-82 годах. Предприятие было амбициозное и рискованное. Самиздат в эти годы процветал, литературные журналы типа Часов или Обводного канала выходили практически открыто, КГБ смотрел на эту деятельность сквозь пальцы, — но Сумма была принципиально иным предприятием. Здесь речь шла уже не о художественных поисках, а об информации и политической мысли.
В развернутом эпиграфе к журналу говорилось: «...Скромная цель этого издания — способствовать ориентации в бурной и противоречивой духовной жизни нашей страны, нескромная — искать пути к синтезу...» Под эвфемизмом синтез скрывалась бомба, насчет которой большевики не обманывались. За участие в Сумме посадка была гарантирована. Что никто не сел — заслуга зачинателей, которые вели себя достойно и осмотрительно. Случалось, на квартирных семинарах (тоже рискованных) сходилось помногу постоянных сотрудников Суммы, друживших, доверявших друг другу, но не знавших, что Сумма — их общее дело. Многие авторы, не исключая и зачинателей журнала Сергея Маслова, Нины Масловой, Сергея Левина и Анатолия Вершика, выступали в нем под псевдонимами; ундервуд, на котором печаталась первая закладка журнала, не имел постоянного адреса. Однажды я пронес его в рюкзаке прямо под окнами резиденции КГБ, что на углу Литейного и Шпалерной (в ту пору — улицы Воинова); а до этого, в течение двух недель усиленно молотя по клавишам, чтобы пробить 8 экземпляров, отпечатал (за вознаграждение, в качестве машиниста) значительную часть одного из номеров Суммы. [Нёс от себя, с Воинова 7-20, к Вячеславу Долинину, тоже жившему тогда на улице Воинова, в той ее части. что идёт в сторону Смольного, — Ю. К., 2012.]
Выходил журнал четыре раза в год. В нем печатались рефераты западных книг и журналов, произведений, ходивших в самиздате, некоторых советских публикаций, в том числе научных. Имелся, кроме того, раздел Точка зрения, где можно было высказаться по широкому кругу вопросов. «Рецензии и простые рефераты перемежались с критикой, популяризацией, попытками серьезного анализа...», — пишет во вступительной статье Анатолий Вершик.
Работать приходилось в очень трудных условиях. Нередко книга или рукопись попадала к рецензенту на одну ночь. В таких случаях в Сумму шли короткие выписки, а то и вовсе одно оглавление. Распространялся журнал в Ленинграде, Москве, Сыктывкаре (усилиями Револьта Пименова, 1931-90), попадал и в другие города.
По стилю Сумма очень неоднородна. В иных текстах прямо в глаза бросается дисциплина мысли и — как следствие — экономное, выверенное, богатое смыслами слово. Это понятно: ядро составителей — математики, не выпускники мат-меха, а высокие профессионалы. Они, как правило, хороши и там, где вглядываются в различные документы (текст новой советской конституции, текст Хельсинских соглашений и т. п.), и там, где произносят эстетические оценки. Даже не соглашаясь с ними, отдаешь должное их ответственности, широте и открытости. Другие тексты выдают другой слой авторов, ведомых не менее высокими побуждениями, но с мыслью не столь отточенной, вкусом не столь воспитанным.
По содержанию Сумма упоительно разнообразна. Здесь может быть всё: интервью Андрея Сахарова итальянскому журналу, обзор историософской статьи из русского зарубежного журнала, размышления над дневниками Короленко 1917-21 годов, информация о СМОТ (Свободном межпрофессиональном объединении трудящихся, подпольном профсоюзе советского времени), конспект книги Роберта Кеннеди о кубинском кризисе, воспоминаний Менахема Бегина о годах в ГУЛАГе, заметки о состоянии советской математики из американского математического журнала, размышления над стихами поэтов самиздата и сами эти стихи, открытые письма известных людей в советские инстанции, сообщения об арестах, судебные речи диссидентов, отчеты о художественных выставках, вопросы веры и атеизма, судьбы эмигрантов, содержания свежих номеров самиздатских журналов.
Реферативный журнал дает читателю представление о работах таких авторов как Милош Джилас, Ален Безансон, Валентин Турчин, Ричард Пайпс, Роберт Конквест, Солженицын, П. Б. Струве, Владимир Буковский, Игорь Ефимов (Андрей Московит), Александр Некрич, Александр Зиновьев, Абдурахман Авторханов, Глеб Якунин, Андре Глюксман, Бернар-Анри Леви, Григорий Померанц, Лев Гумилев, Гилберт Честертон.
Сумма выходила в мрачные, безнадежные годы, заключенные между вторжением в Афганистан и возвышением Андропова. Вышло всего восемь номеров. Велико ли было ее значение? Громадно, если видеть в ней патент на благородство задавленного и униженного народа. Это был поход против лжи — в городе, где ложь так многозначительно, хоть и невзначай, проникла в аббревиатуры: где университет назывался ЛГУ, а архив — ЛГАЛИ.
Но значение Суммы было мало́, если говорить о воздействии на умы. Доступна она была узкому кругу людей, которые и без того знали друг друга и свободно обменивались мнениями. За пределы этого круга Сумма почти не попадала. Слишком велика была опасность, слишком невелик тираж. Да и что она могла изменить? Народ делился в ту пору на тех, кто и так понимал природу режима, и на тех, кто ничего понимать не хотел. Первые делились на тех, кто в социальном и профессиональном отношении твердо стоял на ногах и располагал досугом для нелегкого чтения (нелегкого даже и технически; восьмая копия на папиросной бумаге могла подорвать интерес к любой информации), — и на тех, у кого все силы уходили на борьбу за существование. Этих первых была сущая горстка; вторым было не до Суммы.
Теперь Сумма стала книгой. Нужна ли она кому-либо, кроме историков? На первый взгляд — нет, не нужна. Молодые, которым принадлежит новая Россия, не оглядываются на предперестроечные годы; они заняты делом. Старшие и без того знают (если хотели знать) книги, имена и взгляды, которыми занята Сумма. Вдобавок и мысль за истекшие годы не стояла на месте; многое на этих страницах нуждается в поправках, в переосмыслении. Но нравственный накал книги таков, что она и сейчас может служить путеводной звездой. Сегодняшняя Россия могла бы быть лучше и чище, будь подобных изданий больше. А ведь оно — первое в своем роде. Ни Хроника текущих событий, ни Поиски — типографским способом не изданы.
Драгоценно в книге и напоминание о тех, кто издавал Сумму и печатался в ней. Тут — несколько людей поистине замечательных, в первую очередь — основатель журнала Сергей Юрьевич Маслов (1939-1982), математик и мыслитель, человек изумительно одаренный, разносторонний и светлый. Он сделал очень много и вне всякого сомнения достоин нашей памяти и благодарности. Но не ищите его имени в энциклопедиях, включая новейшие сетевые и электронные. Забыты там и другие люди, трудившиеся для будущего России. Тут можно посетовать на бессмертную людскую неблагодарность, на то, что будущее — чтобы быть — непременно пожирает прошлое. А можно посетовать и на политическую географию. Ленинград не уступал Москве по напряженности духовных поисков, но жилось там тяжелее, и свет юпитеров обходил ленинградцев. Будь Маслов и его сподвижники москвичами, мы знали бы их лучше.
23 октября 2002,
Боремвуд, Хартфордшир;
помещено в сеть 29 января 2012
журнал КОЛОКОЛ (Лондон) №5, 2002
